Древковое оружие

Содержание:

1. Копьё

2. Алебарда

3. Глефа и Куза

4. Рунка и Протазан

5. Спетум, копьё с крюком, боевые вилы,
         и боевая коса

Копье

Копье (лат. espietus, spedus, lancea; нем. Spieß; фр. epieu; англ. spit; ит. spiedo, lancia, asta) — простейшее и древнейшее древковое оружие, которое со времен античности в своей форме и тактическом применении не изменялось вплоть до XII века. В период поздней Римской империи копье распространилось повсеместно, даже у варварских народов, в виде колющего оружия с длинным и узким наконечником. Всадники и пехотинцы употребляли одинаковые копья ( Утверждение автора не совсем верно, различия в конструкции копий могут быть достаточно большими. (прим. ред.), которые различались только по длине [226] древка: например, кавалерийское копье имело длину вместе с наконечником от 3,5 до 4 м, а метательное копье — пилум легионера — от 2 до 2,25 м.

Среди германцев поначалу копье было самым распространенным оружием, позднее почтение к нему так возросло, что только свободному человеку дозволялось носить его. Такое отношение к копью сохранялось до IX века. Равным образом в войнах Меровингов копье было наиболее распространенным оружием. Старинное слово «scaftlegi», дословно означающее «положить на копье», являлось синонимом выражения «поддерживать мир на силе копий».

У галлов наряду с луком обнаруживается еще один вид копья, mataris, которое бросали рукой, в отличие от другого, cateja, которое метали с помощью ременной петли.

Среди многих форм копья имеются два, распространенные во многих странах Севера, и оба являются метательными. В Британии и на побережье Немецкого моря появилось вначале копье, сделанное по образцу римского пилума и получившее название ангон. Это легкий тонкий дротик, почти метровой длины, иногда заканчивавшийся втоком. Наконечник ангона имел перо с невозвратными зубцами и длинную тонкую расходящуюся книзу втулку — насад.

Ангоны сохранились почти в неизменном виде в Северной Европе и использовались затем только как гарпуны на охоте. Среди германцев свободный общинник носил фрамею (лат. framea) — метательное копье, которое могло использоваться и для ближнего боя, что в случае с ангоном было невозможно (рис. 343, 344, 345).

Рис. 343. Наконечник франкского копья (фрагмент), длина 49 см. Найден при раскопках на горе Кирхберг под Андернахом. Рейнский провинциальный музей в Бонне.
Рис. 344. «Невозвратный» наконечник копья ангон. IX в.
Рис. 345. Копьеносец со щитом. Миниатюра из Библии рубежа IХ—X вв. из библиотеки Мазарини.

Способ применения копья всадником доказывает его восточное происхождение. Например, в описанном Прокопием Кесарийским (490/507 — после 562) сражении при Тагине (552) Тотила, король готов, показывает перед битвой византийцам свое искусство владения копьем; все исполняемые им перед строем упражнения очень напоминают восточные боевые приемы владения копьем, которые у арабов и индусов сохранялись до новейших времен.

В качестве искусных метателей дротиков прославились лангобардские всадники. Искусны в обращении с этим оружием были готы и вандалы в V—VI веках.

Не ранее VIII века появились дальнейшие разновидности метательного копья — дарт (нем. Darde). Это был легкий дротик с плоским острым наконечником и с оперением, подобно стреле. Несомненно, что название его произошло от арабского джирид (djerid — дротик). Вероятно, дарт был заимствован у мавров во время походов Каролингов в Испании, как это можно предположить из иногда встречающегося написания algier. Дротик впервые упоминается в «Песни о Роланде» ( Правда, норманнский поэт Вильгельм Гийярд в 1302 году говорит о dars'e (прим. авт.). Начиная с XII века это название распространилось на обычные пехотные копья и сохранилось в этом значении до XVII века. Обозначение, связанное с различными метательными копьями, встречается в инвентарных книгах цейхгаузов вплоть до 1647 года (рис. 346).

В руках пехотинца копье для ближнего боя должно быть крепче в древке и наконечнике. Такое усиление впервые встречается у германцев. С IX века появляется копье, которое можно назвать по форме наконечника копье с крыльцами (нем. Knebelspieß). Образцы древнейших форм этих наконечников сохранились в большом количестве экземпляров. Среди них священные реликвии в Риме, Бордо, Мальмсбери и др.

Рис. 346. Копьеносец. Миниатюра из Библии рубежа IX—X вв. из библиотеки Мазарини.

Особенно важен сохранившийся наконечник, который если и не такой древний, как утверждает легенда, то, несомненно, может быть признан старейшим образцом средневековья. Это так называемое копье Св. Маврикия в сокровищнице австрийского императорского дворца в Вене. Если отбросить ореол святости, которым окутали набожные люди эту реликвию, то перед нами предстанет обыкновенное копье с двумя крыльцами у нижнего конца и короткой втулкой (рис. 347). Оно ничем не напоминает форму римского копья, среди обычных находок, относящихся к античности, нет ничего похожего. Зато в деталях этого наконечника легко узнается предок всех средневековых копий с крыльцами вплоть до XV века. В этих наконечниках видна специфическая форма, которая на древних миниатюрах, таких как Золотая псалтырь, обозначена лишь нечеткой линией (рис. 348). Второй экземпляр копья этой формы несколько моложе первого, это копье из краковского Кафедрального собора (рис. 349).

В IX веке формы копий стали более разнообразными, например ромбовидными, как в Библии Карла Лысого из Лувра. Прослеживается стремление украшать их пестрыми лентами.

Если крыльца и яблоко предназначались для того, чтобы копье не слишком глубоко проникало в тело и легче было вытащить его, то пестрые ленты, так называемый вымпел (нем. Wimpel), служили для того, чтобы легче было узнать копьеносца в сумятице боя и увидеть направление атаки (рис. 350).

Рис. 347. Копье с крыльцами, называемое копьем святого Маврикия. IX в. Сокровищница Краковского собора.
Рис. 348. Формы наконечников копий из Золотой псалтыри, кон. VIII в.
Рис. 349. Копье святого Маврикия (убит 286), изображено без позднейших прорезей в наконечнике. Сокровищница императорского дома в Вене.
Рис. 350. Копье и круглый щит, с миниатюры из Библии Карла Лысого (843—877). Лувр. Париж.

В X веке формы копья изменились мало и, по-видимому, только в части усиления наконечника и древка (рис. 351). В XI столетии появляются новые формы копья у норманнов и саксов. Они имели длинные ланцетовидные наконечники с яблоком и значительно усиленные древки. Затем у них появились невозвратные крючья наконечников. Такие копья в большом количестве видны на ковре из Байе наряду со старыми формами (рис. 352). Данные формы наконечников ведут начало от восточных образцов и обязаны своим введением у норманнов, вероятно, Харальду III.

Тенденция к украшению тонкого древка заметна уже по находкам, относящимся к VIII веку. Техника украшения очень близка к восточной и состоит большей частью в обкладках тонким листовым серебром или плотной обивке серебряными гвоздиками. С XI века эта техника постепенно приходит в упадок (рис. 353).

С глубокой древности часто встречаются закрепленные на копье флаги или флажки. В эпоху развивающегося рыцарства копье с помощью прикрепленного к нему знамени, его величины и украшения, говорило о ранге и родовитости владельца (рис. 354).

Рис. 351. Наконечник копья, с инкрустациями из золота и серебра и изображением креста. Найден при раскопках под Ульмом.
Рис. 352. Формы наконечников копий, с ковра из Байе, кон. XI в.
Рис. 353. Франкское копье, с древком, обитым серебряной фольгой; наконечник имеет сильно выступающие ребра; длина наконечника 22 см. Найдено при раскопках на горе Кирхберг под Андернахом. Рейнский провинциальный музей в Бонне.

В середине XII века, когда опыт крестовых походов обрел осязаемую форму, изменилась форма древкового оружия и, соответственно, способ его применения. Прежде всего постепенно исчезли из войск Германии и Франции метательные копья. Только итальянцы, от природы искусные и ловкие, еще долго пользовались ими, и не без успеха. Главной и единственной ударной силой в бою стала кавалерия, поэтому стремились повысить прежде всего эффективность кавалерийского копья. Начался процесс удлинения и усиления древка. Если до сих пор они имели в среднем диаметр 3,3 см и длину не более 4 м, то теперь появились копья диаметром 4,5 см и длиной до 5 м. Наконечники стали длинными и острыми, изменилась форма насадов.

Значительное увеличение веса, вызванное этими преобразованиями, побудило к изменению способов владения копьем. Если раньше всадник держал копье одной рукой, подняв над головой, то теперь он вынужден был брать копье «наперевес», т. е. зажимать его под мышкой и производить удар массой своего тела.

Еще более значительные изменения произошли в древковом оружии пехоты в течение XII века. Старое копье одинаковой формы для всадника и пехотинца оказалось слишком хрупким для пехоты и из-за своей большой длины ненадежным в употреблении. Поэтому усилили древко до 4,75 и даже до 5 см и укоротили его столь значительно, что оно лишь немногим превышало рост человека (рис. 355). Тем самым возобновилась старинная форма так называемого «обычного копья», которое оставалось в употреблении с незначительными вариациями до XVII века.

Рис. 354. Рыцарский бой. Рукопись XIII в.
Рис. 355. Копьеносец с кулачным щитом. Рукопись 1294 г. Национальная библиотека в Париже.

Стремление повысить универсальность оружия привело еще в XII веке к новым усовершенствованиям. Копье пытались преобразовать таким образом, чтобы оно могло служить не только для укола, но и для рубки и раздробления. Его также снабдили крюком, чтобы стаскивать противника с седла. Из этих комбинаций постепенно возникли глефы, алебарды и прочие формы древкового оружия. В древковом оружии пехоты появилось еще одно новшество, так называемые древковые усиления — прожилины (нем. Schaftfedern), ( Иногда их называют усы или полосы (прим. ред.) это полосы металла, отходившие от втулки наконечника и идущие до трети или половины древка, они врезались в древко и стягивались между собой заклепками. Предназначались эти усиления для того, чтобы древко не сломалось или не было перерублено противником. Общая форма пехотного копья оставалась неизменной вплоть до XV века. В качестве новшества приблизительно в середине XIV века из Италии пришла мода на украшение оружия. С этого времени появились разнообразно отделанные копья.

Наконечники парадного оружия дворцовой стражи имели тонкую гравировку, часто даже позолоту, нанесением амальгамы. Древки обтягивали тканью, отделывали металлическими, а часто и позолоченными гвоздиками. Позднее, в XVI веке, прежде всего на втулке укрепляли кисти, а место удержания рукой обтягивали бархатом, который по краям отделывался бахромой. На нижнем конце приделывали вток (нем. Spießhose, дословно «штаны копья»), который иногда заостряли.

Рис. 356. Кавалерийское копье. Вторая пол. XV в.
Рис. 357. Тяжелый наконечник копья с «крыльями». Оружие личной охраны Фридриха IV, позже императора; гравировка со следами позолоты и надписью: «DUX FEDERIC, DUX AUSTRIE» (Фридрих, герцог Австрийский). Нач. XV в.
Рис. 358. Альшпис. Наконечник длиной 83 см; на нем выбито клеймо города Вены; грубой работы. Германия, ок. 1470 г.
Рис. 359. Арабское копье всадника, с гравировкой, украшено в технике вырубки. Собственность автора.

С начала XVI века повсюду увеличилось количество роскошного оружия. Наконечники богато украшались путем травления, таушировки, нередко также искусной резьбой по металлу. Приблизительно к середине столетия появились древки с насечкой или наколкой. Способ их изготовления своеобразен: ствол живого дерева местами освобождали от коры, Затем на поверхность древесины ножом равномерно или неравномерно наносили разрезы, после чего снова закрывали корой. Спустя некоторое время надрезанные места вздувались. Когда желваки достигали желаемых размеров, дерево срубали и тщательно высушивали. Особо изящным считалось нанести узоры, это делали с помощью специального чекана, на бойке которого были вырезаны звезды, полумесяцы и т. п. В основе способа лежит желание сделать таким образом древко шероховатым, чтобы оно не выскальзывало из рук.

Из копий XV века можно отметить обычное кавалерийское копье (нем. Reißspieß, рис. 356), копье с крыльцами для пехотинца (рис. 357), которое следует образцу VIII века, но более тяжелое и неуклюжее, и альшпис (нем. Ahlspieß) — оружие, впервые появившееся в Швейцарии и Верхней Бургундии и которому позднее отдавали предпочтение чехи (рис. 358).

Восточные пехотинцы употребляли легкие копья со слабым, но, как правило, длинным древком с грубо изготовленным наконечником шиловидной формы с двумя шипами, которые иногда называют «невозвратными». Всадники применяли длинные копья (пики) с тонкими (до 15 мм) древками длиной от 4 до 4,5 метра. На шейке втулки находились опирающиеся на нее и направленные назад зазубрины, вокруг которых развевались разноцветные шнуры из верблюжьей шерсти (рис. 359).

Рис. 360. Турецкое копье, с посеребренным древком, украшенным насечкой в виде ромбической сетки; полная длина 2,5 м. XVI в.
Рис. 361. Черкесское копье. Длина 3,16 м; древко из перцовой трубки с резным корневым клубнем на нижней части. XVII в. Царскосельский арсенал.
Рис. 362. Туркменское копье. Длина 4,74 м; древко из ствола бамбука, наконечник черненый. XVII в. Царскосельский арсенал.

Кавалерийское копье с древком тонким, но коротким (до 3 м), с длинным наконечником, который впервые стал применяться у турок в XV веке, носит название capie (рис. 360). Несомненно, данный вид копья и под этим же названием употреблялся еще народами Восточно-римской империи. Название произошло от греческого χοπις, слова, обозначавшего ударное оружие азиатских народов, а позднее все виды древкового оружия. Термин capie применялся затем в XVI веке в Италии, Испании и в славянских странах. В Турции сипаи кавалерийское копье называют sünü. Все азиатские народы пользовались тонкодревковым кавалерийским копьем. Древки делали из той породы деревьев, которые встречались в данной местности и могли служить для этой цели, нередко также использовались трубки перечного дерева, бамбука и т.п. (рис. 361, 362).

Восточные народы ценили преимущественно легкие копья, поэтому нередко древки своих копий искусно пробуравливали, чтобы они были полыми.

С древних времен восточные народы обращали пристальное внимание на форму и украшение копья. Не только кузнец покрывал копье орнаментами в таушировке или позолоте, но и сам владелец навешивал на свое оружие плетение, кисточки из шерсти яка и шелка. Особой любовью пользовались джериды. В древности пожалование копья являлось знаком высшей милости султана и всегда расценивалось как драгоценный подарок. Знатные арабы и турки носили на копьях золотые шнуры с длинными кистями и плоский футляр, в котором помещался Коран, записанный на маленьких листочках (рис. 363).

В XVI веке копья, отчасти новой формы, стали основным оружием пехоты. Тактика ландскнехтов требовала длинного, но при этом легкого оружия, предназначенного для того, чтобы наносить первый удар по противнику. Для ближнего боя предназначался короткий меч. Такая тактика требовала преобладающего числа копьеносцев, вооруженных специальными ландскнехтскими копьями, так называемыми пиннами (нем. Pinne, искаженное средневековое pennon). Копья ландскнехтов не следует путать с пиками XVII столетия. Они имели листообразные наконечники с коротким пером, древко длиной в среднем 4,5 м, в середине толще, чем на концах (рис. 364). ( Древковое оружие, называемое ландскнехтскими копьями, в различных музеях оружия, как, например, в Музее артиллерии в Париже, представляет собой обычные пики XVII века. Настоящие ландскнехтские копья крайне редки. В значительном количестве они еще имеются в музее Зальцбурга (прим. авт.).





Рис. 363. Копье, с железным наконечником длиной 7,6 см, гравированным и инкрустированным золотом; с богато украшенным древком длиной 2,28 м; на золотом шнуре с тяжелой кистью — золотой футляр, в котором некогда хранился Коран, записанный на маленьких листочках. Принадлежало Туман-бею, последнему султану египетских мамелюков (убит 1517). Царскосельский арсенал.
Рис. 364. Пика ландскнехтов, общая длина 4,5 м. Германия, нач. XVI в.

Эти формы копий отчетливо видны на многих страницах Арсенальных книг Максимилиана I, начиная с 1514 года, и описаны Николаусом Глокендоном. Отдельные образцы ландскнехтских копий можно встретить у швейцарцев, но обычно они предпочитали свои собственные. Еще в XV веке они были не длиннее 3 метров. В войсках ландскнехтов они выросли в длину до 4,5-5 метров, и это привело к тому, что человек мог выпустить древко позади себя едва более, чем на 1 метр. Швейцарцы при наступлении держали копье большей частью за середину. Офицеры ландскнехтов носили короткодревковые легкие копья с листовидными наконечниками более как знак своего звания, чем оружие. Они изображены на гравюрах Николаса Мельдемана, Ганса Гульденмунда, Давида де Некера и Иеронимуса Формшнейдера, на которых представлены ландскнехты 1520 года. Как знак достоинства носили легкие копья с коротким тонким древком высокопоставленные персоны, например Карл V на знаменитой картине Тициана в Галерее Мадрида. (Такого рода легкие копья в форме дротиков использовались господами большей частью на охоте, особо на праздниках, реже с полным доспехом. Карл V изображен на упомянутой картине 1548 г. только в полудоспехе (прим. авт.). Необходимо заметить, что этот обычай — не что иное, как возврат к ранним временам, когда копье само по себе являлось принадлежностью только знати.

Рис. 365. Большая рогатина, внутри полая. Нач. XVI в.
Рис. 366. Малая рогатина, внутри полая. XVI в.
Рис. 367. Пехотная пика, общая длина 5,11 м. Германия, XVII в.

Своеобразное метательное копье использовалось у ранних ландскнехтов. Это шефлин (нем. Schefflin). Оно имело длинный широкий, но пустотелый наконечник с короткой втулкой. Такой наконечник был чрезвычайно легким, крепился на тонком, длиной 1,7 м древке. К нижнему концу древка крепилось оперение, как у стрелы (рис. 365, 366). Название «шефлин» происходит от javelin, javelot, также gabelo, что, вероятно, имеет корень в германском ger. Шефлином в дальнейшем стали именовать один из типов метательного копья, употребление которого известно с раннего средневековья. Он упоминается уже в «Песни о Роланде».

В 1320 году дротики попали под запрет. (Автор, по всей видимости, имеет в виду многочисленные в Англии запреты на охоту с помощью дротиков и лука (прим. ред.). В Лондоне носители метательных дротиков входили в свиту шерифа, когда тот направлялся ко двору.

По утверждению Хевита, дротики изображены в Орлеанской рукописи, датированной 1480 годом. И это не последнее свидетельство их применения, т.к. они фигурируют еще в Арсенальных книгах Максимилиана I с 1514 года и использовались немецкими ландскнехтами вплоть до 1520 года.

При постепенном преобразовании ландскнехтских войск по-новому организованный полк претерпел изменения в вооружении и, соответственно, способе ведения боя. Длинное копье с несущественными изменениями осталось основным оружием пехотинца, хотя теперь оно стало называться пикой (нем. Pike, фр. pigue от piguer — втыкать). Она появляется в испанских войсках Карла V под названием picas и распространяется через Нидерланды в остальные страны Европы, пока не исчезает в последнее десятилетие XVII века, уступив место штыку (рис. 367).

Рис. 368. Копье артиллериста. Италия, XVII в.
Рис. 369. Пальник. XVII в.
Рис. 370. Богато украшенный пальник, из железа и латуни. Вторая пол. XVI в. Оружейное собрание монастыря в Клостернойбурге.

В пору всеобщего распространения пик вооруженных ими солдат в немецких полках называли пикинерами (нем. Pikenier). В этот период ландскнехтские пехотные унтер-офицеры (фельдфебель, профос, ротмистр) используют алебарды, а офицеры от полковника до лейтенанта вместо копий — протазаны. Пика состоит из маленького ромбовидного наконечника с короткой втулкой и прожилинами, а также древка цилиндрической формы, изготовлявшегося большей частью из ольхи, обожженной дочерна.

В артиллерии использовались своеобразные пальники-копья (нем. Luntenspieße) с дополнительными ответвлениями, на которые наматывался фитиль. Это наполовину оружие, наполовину приспособление для стрельбы (рис. 368, 369, 370).

В большинстве случаев придворная стража была вооружена древковым оружием, обычно это копья, но, как правило, богато украшенные и весьма разнообразных, даже странных форм. Безграничная фантазия господствовала особенно при итальянских дворах (рис. 371, 372).

Рис. 371. Копье. С защитным отводящим крюком; украшено травленым рисунком и девизом Виктора Амедея, герцога Савойского (1630—1637).
Рис. 372. Копье стражника, с молотом. Италия, кон. XVI в. Царскосельский арсенал.

В кавалерии до XIV столетия все больше прослеживается стремление усилить древко, особенно там, где его держали рукой. Уже около 1360 года предпринимаются первые попытки предохранять от ран руку, державшую древко, с помощью плоского металлического диска. Потом ему придали форму конуса. Так возник защитный диск (нем. Brechscheibe, рис. 373). Усиление нижней части древка привело к утоньшению того места, где лежит рука, откуда возникла форма, которую можно видеть у обычных кавалерийских боевых и турнирных копий и которая сохранилась традиционно у древков кавалерийских штандартов XVIII века. По этому признаку отличают копье всадника от копья пехотинца, а позднее ландскнехта и пикинера.

 

Рис. 373. Нижняя часть древка копья, с прикрепленным защитным диском, украшенным травлением. Германия, ок. 1560 г.
Рис. 374. Древко копья с канавками. Германия, ок. 1570 г.
Рис. 375. Наконечник кавалерийского копья, украшен лисьим хвостом. Ок. 1480 г.

В течение XV века постоянно происходило увеличение веса кавалерийского копья. Поэтому древко копья, хотя и изменилось значительно в диаметре, обрело желобки (рис. 374), иногда значительной глубины, благодаря чему оно стало, на наш взгляд, более эстетично. Эту моду можно видеть на прекрасной гравюре Дюрера «Всадник, смерть и дьявол» и в Арсенальных книгах Максимилиана I, исключительно важных для изучения вооружения того времени (рис. 375).

Кавалерийское копье в германоговорящих странах носило название «Schürzer». Длина его в среднем доходила до 3,5 м. Перед атакой копье приводилось в горизонтальное положение и ложилось на опорный крюк, закрепленный на нагруднике так, что рука оказывалась перед крюком. Этот способ имел недостаток: при ударе копье могло податься назад и зажать кисть руки всадника между зарубкой на рукояти и крюком на нагруднике, или между защитным диском и крюком, при этом копье нередко соскальзывало с крюка. Во избежание этого на рукоятке устанавливали муфту, состоящую из 4-5 рядов колец стальных шариков, стянутых между собой шнурами или проволокой. Крюк для копья имел накладку из дерева или свинца. 
Всадник брал копье и укладывал его на крюк таким образом, чтобы тот плотно вошел в муфту. При ударе стальные шары сильно давили на накладку крюка и образовывали с ним одно целое (рис. 376). (Belleval M. R. «Du costume militaire des Francais en 1446». Примечание 58-63 к двум анонимным рукописям, одна из которых в Национальной библиотеке, другая во владении господина Бельваля. Автору это устройство показалось подходящим, но ни одного экземпляра такого устройства он не видел. Также и в немецкой литературе об этом не сообщают. По-видимому, он употреблялся только во Франции, а в Германии пользовались для этой цели свинцовыми муфтами (Bandringe) (прим. авт.).

Если копье в XV столетии зачастую не имело защитного диска, то в кавалерии XVI века он использовался почти без исключения, причем сохранился и на древних кавалерийских штандартах.

К концу XVI века, когда распространился опыт ведения войны в Нидерландах, кавалерийское копье все больше и больше теряет свое значение, распространяются и становятся популярны итальянские теории ведения войны, которые считают тяжелую кавалерию, вооруженную копьями, и базирующийся на этом старый рыцарский способ боя малоэффективными. Все это привело к стремлению повысить подвижность кавалерии. Уже в XVI веке появились конные аркебузиры и драгуны, которые могли сражаться как пешими, так и конными, постепенно их пропорция в войсках увеличивалась, в то время как число кирасиров, имевших только копья, постепенно сокращалось. Кирасиры оказались слишком неповоротливы, а их тяжелые копья противоречили требованию подвижности. ( Отказ от копья был вызван несколько другими причинами. В кавалерии стал применяться пистолет, который по своей смертоносной эффективности не уступал копью, а освоение этого оружия требовало гораздо меньшего упражнения. На базе широкого использования пистолета возникла новая тактика рейтарских эскадронов, при которой всадники строились глубокой колонной, соответственно пикой имело смысл вооружить только первую линию. Но колонна рейтаров и без этого прорывала своей массой линию латников, вооруженных пиками, а во время свалки пистолет давал неоспоримое преимущество (прим. ред.).

Рис. 376. Кавалерийское копье, без защитного диска, с муфтой из стальных шариков на рукояти. Наконечник и рукоять увеличены; точка «а» показывает, где копье укладывается на крюк кирасы. XV в.

Вместе с тем появляется кавалерийский меч и палаш, снова вошедший в моду в кавалерии. Только в Восточной Европе у венгров, которые, по восточным традициям, были консервативны в искусстве ведения войны, легкое восточное копье под неправильно принятым названием пика сохранилось вплоть до XVIII века; у поляков оно оставалось излюбленным оружием кавалерии до новейшего времени.

В немецкой и французской кавалерии латы с 1580 года больше не оснащались крюком для копья. Только отдельные знатные рыцари носили, почитая старые обычаи, на кавалерийских латах давно уже больше не употреблявшиеся опорные крюки.

Рис. 377. Рогатки, или «испанский всадник». XVIII в. Земельный цейхгауз в Граце.

С 1580 года кавалерия, а с 1700 года пехота отложили пику, хотя она не исчезла из войск полностью и в XIX веке стала возвращаться в кавалерию. Любопытно, что перерыв в использовании копья привел к тому, что современная пика не претерпела в своей характерной форме никаких изменений по сравнению со старинной.

В нидерландских освободительных войсках появляется своеобразный вид сошки — шпрингштек (нем. Springsteck — «трость для прыжков»). Он состоит из тонкого, длиной почти 2 м древка, снабженного на обоих концах простыми ромбовидными железными наконечниками. Шпрингштек стал применяться в изрезанной многочисленными каналами стране; стрелки перепрыгивали с его помощью через неширокие канавы. Кроме того, он использовался аналогично мушкетной сошке, для чего на середине древка имелся специальный крюк. Шпрингштек просуществовал в различных формах до конца XVIII века.

В Австрии, например, во время турецких войн XVII века они служили для образования своеобразного заграждения — «испанского  всадника» (нем. spanischer Reiter). Рогатки эти, служившие для защиты от нападения кавалерии, состояли из шпрингштеков и четырехугольного возившегося специально для этой цели в обозе. Бревно имело множество отверстий на небольших расстояниях друг от друга, в которые вставлялись шпрингштеки пехотинцев, называемые в этом случае особым образом — «свиная щетина» (нем. Schweinsfedern). В результате получались своего рода козлы. Согласно регламенту 1720 года в имперских войсках шпрингштоки оставались на вооружении только у прапорщиков (рис. 377).

Особый тип копья со времен средневековья использовался при охоте на медведя и кабана. Он так и назывался — медвежье копье, свиное или кабанье копье, в зависимости от того, для поражения какого дикого животного оно предназначалось. Соответственно своему опасному применению копье делалось очень мощным, чтобы выдержать вес пораженного животного и не сломаться. Наконечник был широкий, листовидный, с очень острыми краями. Более поздние экземпляры имели на втулке специальный рог, который привязывался крепким кожаным ремнем. Этот рог препятствовал более глубокому, чем до втулки, проникновению наконечника в тело. Особенно крепкое древко длиной до 2 метров на большей части своей длины обматывалось узким кожаным ремнем и обивалось гвоздями, чтобы предотвратить выскальзывание древка из руки.

Начиная с XVI века вошли в употребление кабаньи копья с устройствами для стрельбы. Медвежьи копья исчезли уже в XV веке, кабаньи сохранялись еще до XVII, а при некоторых европейских дворах и до XVIII века. Они еще и сегодня являются экспонатами княжеских охотничьих комнат (рис. 378). ( Данный тип охотничьего копья в русском языке называется рогатиной (прим. ред.).

Рис. 378. Рогатина — «кабанье копье», с травленым и позолоченным украшением и оригинальным оформлением древка. Исторический музей в Дрездене.

---

---

Алебарда

Название этого оригинального оружия Helmbarte, по всей видимости, произошло от немецких слов: Helm (шлем) и Barte (бородка топора), но затем это слово попало в другие языки и было искажено (фр. hallebarde, англ. halbert, лат., hellemparta, ит. allabarda). В XVI—XVII веках при обратном переводе на немецкий оно стало писаться как «Hellebarte».

Согласно исследованиям Квирина фон Лейтнера ( Quirin Leitner, «Die Waffensammlung des österreichischen Kaiserhauses im k. u k. Artillerie-Museum in Wien». 1866—1870 (прим. авт.) относительно происхождения этого слова, оно встречается уже в последней четверти XIII столетия в форме Helmbarte в средневерхненемецком рифмованном рассказе «Герцог Эрнст», а также в «Людвиге крестоносце», и таким образом уже в начале XIV века оно вошло в обиход в современном написании. Достоверно известно, что алебарды ( Русское название этого оружия, по всей видимости, заимствовано из итальянского языка (прим. ред.) имелись у швейцарцев в бою при Моргартене (1315) и при Земпахе (1386). Это оружие родилось в то время, когда стали появляться первые пластинчатые доспехи. 
В такую форму вылилось стремление противопоставить новому оборонительному средству соответствующее наступательное оружие, поскольку меч не в состоянии был проникнуть сквозь пластинчатые латы, их можно было сокрушить только ударом топора на длинном древке. Первые алебарды, которые в оригиналах почти до нас не дошли, можно видеть на документальных изображениях. Они имели простую форму, рассчитанную на проникновение между пластинами лат и их разрушение. Так, алебарду можно видеть в руке жандарма времен короля Иоанна I (1350—1364) ( Иоанн II Добрый, король Франции) на барельефе церкви Св. Льва в Париже. Вместо крюка она снабжена молотом (рис. 379).

Рис. 379. Воин с алебардой времен короля Иоанна I. XIV в. Барельеф церкви Сен-Ле. Париж.

Вследствие совершенствования огнестрельного оружия алебарда постепенно претерпевала изменения. Ее главное назначение быть эффективным ударным оружием отходило на второй план, поэтому топор на ней уменьшился в размерах, а второй ее элемент, крюк, начинал играть значительную роль и соответственно становился все более массивным. Фактически, форма топора и наклон его лезвия, как правило, являются достоверным признаком времени изготовления этого оружия. Не останавливаясь на частностях, покажем здесь изображения алебард в хронологическом порядке. На них можно отчетливо проследить постепенное изменение формы этого оружия вплоть до XVII века (рис. 380).

Рис. 380. Развитие формы немецкой алебарды с XV в.:
a) Немецкая алебарда. Ок. 1480 г.
b) Тирольская алебарда. 1490 г.
c) Алебарда времен Максимилиана I. Ок. 1500 г.
d) Алебарда времен Максимилиана I. Ок. 1510 г.
e) Баварская алебарда. Ок. 1515 г.
f) Парадная алебарда личной охраны Фердинанда I с вытравленным императорским орлом, буквами «К. F.» (Kaiser Ferdinand) и датой — 1563 г.
g) Алебарда времен Фердинанда I.

В XIV и XV столетиях алебарда была самым распространенным оружием пехоты, но с конца XV века в связи с изменением комплекса вооружения, когда ландскнехты получили длинное копье, алебарда применялась только опытными воинами и младшими офицерами. На долгое время она стала оружием избранных и оставалось таковым на протяжении всего XVI столетия, а в XVII веке почти полностью исчезла из войск. В XVIII веке [243] унтер-офицер пехоты еще имел маленькую алебарду, так называемое унтер-офицерское короткое оружие (нем Unteroffizierskurzgewehr).

В Италии и Франции словом «алебарда» называли также древковое оружие, которое по форме было так не похоже на немецкое, что едва ли могло быть отнесено к этому виду. Подобного рода оружие обычно так и различали; соответственно — немецкая и итальянская алебарды.

Рис. 380. h) Парадная алебарда унтер-офицера с травлением. Ок. 1570 г.
i) Парадная алебарда с травлением. Нидерланды. Кон. XVI в. Коллекция Нейта.
к) Парадная алебарда личной охраны с травленым рисунком и вензелем императора Фердинанда II, а также его девизом: «LEGITIME CERTANTIBUS». XVII в.
l) Парадная алебарда личной охраны времен императора Леопольда I. Датирована 1660 г.

Как в мирное время, так и на войне, алебарда являлась оружием лейбгвардии при австрийском императорском дворе. Так, она изображена на гравюрах из книги Иеронима Формшнейдера, изданной в 1539 году, которая содержит описание похода против турок. Наиболее любопытная гравюра изображает смотр войск императором Карлом V. Во второй половине XVI века алебардами была вооружена также швейцарская гвардия при французском дворе.

Рис. 381. Разновидности немецких алебард:
a) Алебарда с прорезными топором и крюком, т. н. «нидерландская». Кон. XVI в.
b) Алебарда с прорезными топором и крюком и длинной  колющей частью. Нач. XVII в.
c) Алебарда с пробитыми круглыми отверстиями на топоре и крюке. Нидерланды. Нач. XVII в. Коллекция Ван Зейлена.
d) Алебарда с прорезными топором и крюком, украшенная кистью. XVII в. Коллекция Дельпье.

Рис. 381. е) Алебарда немецкой формы, но итальянской работы, с молотом. XVII в.
f) Алебарда с вилами и молотом. Италия. XVII в.
д) Алебарда с топором и крюком в стиле барокко. Италия. XVII в.
h) Парадная алебарда патрицианской семьи Вельзер. XVII в.
i) Парадная алебарда с двойным топором и наконечником, собирающимся из трех частей. XVII в.

Поскольку алебарда с течением времени становится все более непригодной для боевого применения, то ее лезвие и крюк получают под влиянием эпохи Возрождения идеальные, барочные формы. В конце XVI века появляются очень длинные наконечники в виде шила, в то время как остальные части значительно уменьшаются. Несколько характерных образцов алебарды, в том числе подражание немецкой форме, вышедших из итальянских мастерских, приведены на рис. 381. Алебарды немецкой формы  с прорезными лезвиями и крюками были изготовлены во Фриулии, Серавалле и Брепши, но большинство пришло из Нидерландов, преимущественно из Льежа и Антверпена.

Рис. 382. Разновидности итальянских алебард:
a) Середина XVI в. Бывшее собрание Л. Мейрика.
b) Алебарда стражника. Кон. XV в. Бывшее собрание Л. Мейрика.
c) Первая пол. XVI в.
d) Середина XVI в.
e) Алебарда со старинным миланским клеймом «Скорпион». Кон. XV в. Алебарда В. Г. Риггса.

Итальянская алебарда была совсем не похожа на немецкую (рис. 382). Имея общего предка с немецкой алебардой, итальянская развивалась своим путем. Их отчетливые изображения содержатся на створках алтаря, выполненного живописцем Николо Семитеколо (сер. XIV в.), хранящегося в Венецианской академии. В XV и в первой половине XVI века алебарда являлась распространенным оружием в Италии, Франции и Швейцарии. Ее назначением было с помощью острия и шипа поражать не закрытые латами части тела, стаскивать всадника с лошади с помощью серповидного окончания лезвия топора и подрубать незащищенные сухожилья ног боевых коней. Итальянцы любили длинные древки, поэтому в среднем длина древка итальянской алебарды составляла 2,14 м. Специальные формы алебард представлены на рис. 383 и 384, первые немецкого происхождения, вторые итальянского.

Глефа и куза

Глефа (нем. Glefe, фр. vouge), неправильно называемая иногда «боевой косой» (нем. Streitsense) или «пробивателем» (нем. Breschmesser), представляет собой наконечник в форме ножа, который крепится к длинному древку с помощью втулки и прожилин. У нижнего конца клинка находятся острые отростки, так называемые отводящие крюки (нем. Parierhaken), как у итальянских алебард. На обухе располагался или прямой, выдающийся вперед, также для отвода удара, или направленный вверх крюк — так называемый «острый палец» (нем. Klingenfänger). Древнейшие глефы могли применяться как для укола, так и для рубки.

Вооруженного глефой итальянского воина можно видеть уже в рукописи XIV века из Амброзианской библиотеки (рис. 385). К концу этого столетия она использовалась постоянно. В XV веке глефа становится оружием пехотинцев, а в Бургундии она полюбилась арбалетчикам. Карл Смелый требовал, чтобы из солдат, которые должны быть поставлены в ряд перед стрелками, по меньшей мере один, если не два, были вооружены мечом, кинжалом и глефой. Еще в конце XV века каждого из пехотинцев, которых приводил с собой рыцарь, называли «глефами» по их оружию. Из числа таких глефов и формировались первые большие отряды пехоты.

Рис. 383. Немецкая алебарда, с саблевидной колющей частью. Кон. XVI в. Княжеский Гогенцоллернский музей в Зигмарингене.
Рис. 384. Швейцарская алебарда, с вертикальным острием на топоре; переходная форма от алебарды к боевому топору. Нач. XVI в. Земельный цейхгауз в Граце.

В первой половине XVI века глефа в своеобразной форме была оружием саксонской пехоты. После роковой битвы при Мюльберге (1547) имперские войска оставили на поле боя огромное количество их, но некоторые из этих глеф еще и в настоящее время хранятся в Королевском дворцовом оружейном собрании Вены. Позднее они были сняты с вооружения из-за своей относительно малой эффективности. Тем не менее глефа сохранилась как оружие придворной стражи вплоть до XVIII столетия. По этой причине в собраниях столь часто встречаются глефы, богато украшенные золочением и чернением. Весьма популярны они были в XV и XVI веках при итальянских дворах, особенно во Флоренции, Мантуе и Венеции, а временами и при французском дворе (рис. 386). Примечательно, что в таком качестве глефа мало-помалу теряла свою пригодность для удара и постепенно превращалась в богато разукрашенную игрушку. Например, в Венеции, где глефами была вооружена славянская лейб-гвардия дожей, это оружие приобретало импозантный, преувеличенный вид.

Глефа преобразовалась здесь в широкий, изогнутый назад нож, на тыльной стороне которого находится причудливо вырезанная насадка. Чрезмерно длинное древко (свыше 2,5 м) было рассчитано на то, чтобы повысить зрелищный эффект. При саксонском дворе глефа в своеобразном виде использовалась уже в XV веке как оружие трабантов. Она отличалась от итальянской и французской тем, что кривой нож, имеющий форму топора, крепился на древке с помощью втулок, а сильно изогнутый заостренный крюк сидел на торцевой части древка, снабженного, кроме того, защитным диском. Все такого рода глефы богато украшены золочением и

Рис. 385. Итальянские солдаты. Рукопись, XIV в. Библиотека Амброзиана.
Рис. 386. Развитие форм итальянских глеф в XVI в.: a) Итальянская глефа. Нач. XVI в.
b) Итальянская глефа. Первая пол. XVI в.
c) Глефа личной охраны ректора республики Рагуза (Дубровник). Ок. 1540 г.

Рис. 386. d) Глефа личной охраны дожа Венеции Франческо Веньера (1554—1556).
e) Венецианская глефа. Ок. 1550 г.
f) Французская глефа. Вторая пол. XVI в.
Рис. 387. Саксонская глефа, времен Августа I; богато украшена травлением и позолотой, с гербом курфюрста и надписью: «DIE HOFFNUNG HAT MICH OFFT ERNERDT, SONST НАТТ MICH UNFALL LENGST VERZERRT» («Меня часто питает надежда, не то меня давно бы поразило несчастье»).
Рис. 388. Куза придворной стражи, времен правления эрцгерцога Фердинанда, впоследствии императора. Ок. 1530 г.

имеют гербы саксонских курфюрстов. Длина их древков достигала в среднем 146 см (рис. 387).

В XVII веке, когда глефа стала употребляться при польском дворе тамошними телохранителями, ее стали называть куза (польск. kosa, фр. couse). Куза имела наконечник в форме ножа, который насаживался на древко с помощью втулки и соединялся с ним длинными железными прожилинами и заклепками. В отдельных случаях на древке ниже втулки находился диск для защиты руки. Из конструкции явствует, что кузу применяли скорее для рубки, чем для укола, и что она совсем несущественно отличалась от глефы. Она рассчитана на то, чтобы посредством мощного удара прорубить латы противника, особенно лентнер.

Рис. 389. Куза, полированная с алебардным крюком. Работа Петера Шрекайзена из Нойкирхена, Штирия. Датировано 1581 г.
Рис. 390. Куза придворной стражи императора Рудольфа II (1552—1612). Украшена травлением с чернением; имеет изображения герба императора, его вензеля, девиза AD. SIT (лат. Да будет...) и даты — «1577».
Рис. 391. Куза придворной стражи императора Леопольда I, украшена травлением с чернением; имеет изображения вензеля императора и даты — «1666».

Уже в начале XV века куза встречается во Франции и после битвы при монастыре Св. Якоба начинает пользоваться такой популярностью, что швейцарцы, служившие французскому королю, стали вооружаться ими поголовно. Так, кузы появляются на миниатюре XV века Жана Фуке из собрания Бретано во Франкфурте и изображенные в lit de justice Карла XII Вандомского 1458 года. Другой пример их употребления встречается в рукописи XV века Jouvencel из Национальной библиотеки в Париже. В начале XVI века в Испании куза становится оружием лейб-гвардии Филиппа I. С этого времени они беспрерывно используются при габсбургском и большинстве немецких дворов (рис. 388). Одно из старейших изображений кузы как оружия телохранителей содержится на фреске Доменико Брузазорчи в Каза Ридольфи (Верона), изображающей торжественный въезд Карла V и Климента VII (папа, 1523—1534) в Болонию в 1530 году. Ее отгравировал на меди Лукас Кранах. В собрании оружия императорского дома в Вене хранятся экземпляры куз всех императоров от Фердинанда I до Иосифа II, а также некоторых правящих эрцгерцогов (рис. 389, 390, 391). Иосиф II (1741—1790) был последним императором, телохранители которого носили кузы. Позже, правда, их использовали еще баварские телохранители. ( Сейчас кузы используют служители Тауэра и папские гвардейцы (прим. ред.).

Рунка и протазан

Рунка (нем. Wolfseisen, фр. roncie, ronsard, ranseur) отличается от обычного копья только тем, что у нее между втулкой и наконечником имеются два отростка в форме полумесяца. Она предстает только как оружие пехоты на изображениях XV века, но на деле оказывается значительно древнее. Рунка была распространена больше при испанском и итальянском дворах, через которые попала в Германию, но широкого применения так и не нашла. Определенные данные об этом оружии, применяемом в начале XVI века, содержатся в книге у Пьетро Монти. ( Monti Pietro. «Exercitiorum atque artis miiitaris collectanea». Mediolani, 1509 (прим. авт.) В качестве боевого оружия рунка сохранилась до второй половины XVI столетия, подчас в причудливых формах и нередко с далеко отстоящими по обе стороны заостренными отростками, с помощью которых намеревались затруднить прорыв фронта пехоты, вооруженной ими (рис. 392).

Рис. 392. Разновидности рунок:
a) Рунка. Нач. XVI в.
b) Рунка с далеко отстоящими крыльями-лезвиями. Нач. XVI в.
c) Рунка в форме боевых, или штурмовых, вил. Первая пол. XVI в.
d) Рунка «летучая мышь». Италия, сер. XVI в.

Вероятно, в первой половине XVI века рунка стала оружием лейб-гвардии Карла V.  В оружейном собрании императорского  дворца в Вене, как и в королевском оружейном музее в Мадриде, хранятся полностью идентичные по форме рунки, которые, очевидно, принадлежали лейб-гвардии. Их клинки богато украшены и позолочены, древки обтянуты шелком. Они были устроены так, что отроги откидывались на шарнирах, а древко перегибалось в середине для удобства хранения (рис. 393). ( Конные телохранители императора, имевшие на вооружении богато декорированные складные рунки, при переездах в Дворцовый лагерь и из него перевозили свое оружие на телегах (прим. авт.)

Рис. 393. Рунка, частично позолочена, богато украшена травлением; со сдвижными крыльями; складное четырехгранное древко длиной 1,78 м имеет два шарнира. Испания, ок. 1530 г.
Рис. 394. Протазан, с укороченными отростками. Кон. XV в.
Рис. 395. Венецианский протазан, украшен травлением с золочением. Первая пол. XVI в.
Рис. 396. Протазан телохранителей баварского курфюрста Фердинанда Марии; с травлением. Датирован 1677 г. Царскосельский арсенал.

Протазан (нем. Partisane) ( Попытка вывести название «протазан» из французского pertus (дыра) несостоятельна. Скорее всего, оно произошло от оружия «соратников» или «партизан» (нем. Partisan), как в XV и XVI в. обычно называли некоторое количество воинов по числу шлемов или копий (прим. авт.)., собственно говоря, не что иное, как рунка с короткими отростками. Его можно встретить и до XVI века, когда он стал широко применяться в ландскнехтских войсках как командирское древкое оружие. Протазан оставался еще и в XVII веке популярным в Германии и Нидерландах, где стал постепенно оружием высших офицеров. В XVIII веке в немецких войсках полковник, подполковник, капитан, старший лейтенант и лейтенант носили маленький протазан — эспонтон (т.е. копье, лат.espietus, spedus, spentum; непосредственно от Spetum раннего Ренессанса).

Около 1770 года они повсюду были сняты с вооружения. ( Автор ошибается, протазаны продолжали оставаться оружием офицеров в ряде европейских армий. Например, в России еще при Павле I (прим. ред.)

Ранние протазаны обладали также широким и длинным наконечником (рис. 394, 395), который позже уменьшился. Как оружие лейб-гвардии при некоторых немецких, особенно баварском и саксонском дворах, наконечники были богато декорированы гравировкой по металлу и позолотой (рис. 396). Использовались протазаны в Саксонии в гвардии курфюрста, а позднее в швейцарской гвардии вплоть до ее ликвидации в 1814 году, а также в польской шляхетской гвардии. Однако в войсках он был скорее не оружием, а знаком воинского звания, в соответствии с которым и украшался (рис. 397, 398).

В XVII веке протазаны, сделанные точно по образцу старейших саксонских, носили охранники храмов в некоторых восточно-индийских штатах. Такие экземпляры, приобретенные курфюрстом Августом Саксонским в 1771 году, богато украшены гравировкой по железу. Они хранятся в Королевском Историческом музее в Дрездене.

Рис. 397. Австрийский полковничий протазан времен императора Карла VI (1685—1740).
Рис. 398. Прусский офицерский протазан времен короля Фридриха II (1740—1786). Императорский и королевский музей армии в Вене.

Спетум, копье с крюком, боевые вилы и боевая коса

Среди особых форм древкового оружия прежде всего следует упомянуть копье спетум (нем. Spetum), называемое также фриульским копьем (нем. Friaulerspieß), благодаря чему достаточно точно обозначено место его происхождения. Оно представляет собой длинное копье, у которого на нижнем конце наконечника втулки прикреплены отроги, образующие крюки, сильно выступающие в стороны и загнутые вниз. Старейшие спетумы ведут начало с середины XV века, а исчезает это оружие в начале XVI века. Его название происходит, как уже отмечалось, от латинского слова spendum — копье (рис. 399, 400, 401).

Рис. 399. Спетум (фриульское копье). Кон. XV в.
Рис. 400. Спетум. Нач. XVI в.
Рис. 401. Спетум. Италия, нач. XVI в.

Одним из видов древкового оружия, появившегося среди итальянских банд ( Бандами назывались наемные отряды в Италии, затем это слово вместе с институтом наемничества распространилось по Европе. Наиболее известна «Черная банда», состоящая из 5000 нижнегерманских наемников на испанской службе и целиком уничтоженная в битве при Павии (1525) (прим. ред.) 
в начале XIV века, были копья с крюком (нем. HakenspieB). Фактически это был спетум с одним отрогом, превратившимся в крюк. Крюк служил для того, чтобы зацепить им и схватить противника. Такое оружие довольно часто встречалось в XV веке у итальянцев и швейцарцев, реже у французов и немцев. Воин, вооруженный им, изображен на рис. 395.

В Италии, стране, где в XIV веке встречается разнообразнейшее ручное оружие, впервые появились боевые вилы (нем. Kriegsgabel) своеобразной формы. Они состояли из двух или, реже, трех зубцов на тонкой металлической втулке, надевавшейся на древко. Боевые вилы, назначением которых было пронзить противника, хотя и оказались слабым оружием, однако встречались часто вплоть до XV века, особенно у ополченцев, которые должны были сами заботиться о своем вооружении. В XVI веке их можно было еще встретить только в Италии (рис. 413).

В XIV веке в Европе применялась специфическая разновидность боевой косы (нем. Sturmsensen). Наконечник этого оружия состоял из косы, на обухе которой имелся шиловидный отросток, направленный вверх (вперед). Изначально боевые косы изготавливались из обычных крестьянских кос, прикованных к втулке и надетых на древко, потом их стали выковывать специально. Это оружие имеет еще одно название — гизарма (фр. guisarme) (  Гизармой обычно называют итальянскую алебарду. В Германии этот термин почти не употребляется (прим. ред.), происхождение его недостаточно ясно. Имеются сведения, что похожее оружие появилось в Англии XII века, но специалисты до сих пор не могут определить, куда его отнести, в одних монографиях его причисляют к глефам, в других называют гизармой (т. е. боевая коса с шиловидным отростком). Такой признанный авторитет, как Виолле ле Дюк, называет это оружие «боевые вилы» со ссылкой на старое употребление термина «гизарма», но это название, как он сам утверждает, ошибочно, т. к. нет изображений этой формы оружия во Франции, в то время как его применение в Англии доказано. Напротив, гизармы XII века были, по-видимому, промежуточным оружием между глефой и кузой и, собственно говоря, представляли собой нож, который наверху переходил в пику (глефа-гизарма).

Рис. 402. Боевые вилы с двумя топорами. XVI в. Музей Польди-Пеццоли, Милан.
Рис. 403. Боевая коса, иногда почему-то называемая гизармой. XIV в. Коллекция В. Г. Риггса.

Обычные косы появились в большом количестве как оружие при массовых крестьянских волнениях в Тироле в первой половине XVI века, хотя в незначительных количествах они, должно быть, применялись швейцарцами в бургундских войнах. Боевая коса совершенно не подходила для нанесения укола и еще была менее действенна, чем принято считать, для рубящего удара, все же это оружие применялось во всех бунтах, поскольку соответствовало возможностям крестьянина. Так, оно интенсивно применялось в крестьянских войнах начала XVI века, в Тирольских восстаниях 1703, 1805 и 1809 годов, наконец в польских восстаниях 1830 и 1849 годов.

Во времена осады Вены турками в 1683 году защитники использовали особый тип оружия, не похожий на другие, которое удачно применялось при боях в брешах. Оно состояло из плоского клинка длиной 90 см на коротком древке. Прямо перед втулкой размещались два дополнительных клинка, направленных заточенной стороной вверх. Концы их отстояли от основного клинка на 80 см. Почти в середине боковых клинков проделаны четырехугольные отверстия, предназначенные для того, чтобы можно было соединить с помощью болтов в целый ряд эти своеобразные «рунки», так что получалось до некоторой степени единое оружие (рис. 404). Для прикрытия бреши необходимое число «рунок» составляли вместе, солдаты брались за древки и бросались в пролом, как бы «скованные одной цепью». Это часто применявшееся оружие казалось туркам столь ужасным, что они горько жаловались на «плохую военную манеру» защитников. Применение такого рода систем в то время не было новинкой. Уже Максимилиан I в своих арсеналах хранил так называемые военные тележки, которые были оборудованы копьями, косами и даже пищалями.

Рис. 404. Рунки, соединенные вместе для отражения атаки. 1683 г. Императорский и королевский музей армии в Вене.

В XVIII веке на кораблях Дунайской военной флотилии имелись выставленные по бортам боевые косы (нем. Czaikisten), чтобы препятствовать абордажу. 

Информация с сайта:  http://annals.xlegio.ru 
по книге:  W. Boeheim
"Handbuch der Waffenkunde. Das Waffenwesen in seiner historischen Entwicklung vom Beginn des Mittelalters bis zum Ende des 18 Jahrhunders", Leipzig
1890